Когда в конце 2013 года Алан Гринспен выступил со своим заявлением о том, что пропустил крах субстандартной ипотеки и последовавший за ним глобальный финансовый крах («Почему я не предвидел наступления кризиса», Foreign Affairs), он начал с того, что отметил полный и абсолютный провал всех сложных моделей, предсказавших крах доверия. По его мнению, суть неудачи заключается в том, что модели полагаются на представление о том, что люди принимают решения рационально, как Homo economicus, в то время как на самом деле мы чрезвычайно склонны к иррациональности (оно же бегство с толпой, охваченным жадностью) и панике (бегство со скалы вместе со толпой). Он сослался на знаменитый «животный дух» Кейнса как на недостающую переменную в экономических моделях.
Иррациональные «животные духи» порождают «хвостовой риск» — события, которые якобы происходят очень редко, но когда они случаются, то вызывают огромные последствия, и модели ФРС не смогли точно учесть «хвостовой риск», потому что они происходят чаще, чем предсказывают статистические модели.
(
Читать дальше )